Итак, в возможность турецкой интервенции в Афинах не верили до самого 20 июля 1974 года.
Переворот на Кипре 15 июля 1974 года, за которым стоял греческий диктатор бригадир Димитриос Иоаннидис, привёл не только к решению Турции отправить войска на остров, но и вызвал всеобщее осуждение в мире. Восстановления законной власти Макариоса потребовали Совбез ООН и Совет НАТО. СССР и Великобритания. Греческий режим фактически оказался в полной международной изоляции, что кстати и отмечал премьер-министр Турции Эджевит, убеждая колеблющихся министров в необходимости начать интервенцию: "Мировое общественное мнение единогласно выступило против Греции".
Заместитель Киссинджера Джозеф Сиско, занимавшийся челночной дипломатией между Афинами и Анкарой перед вторжением, встретился с греческим руководством днём 19 июля. Он изложил требование турок, подчёркивая, что ситуация критическая и ему вообще нет смысла возвращаться в Анкару без серьёзных уступок со стороны греков. Но греческая сторона соглашалась только на небольшие шаги – отозвать из состава кипрской нацгвардии тех греческих офицеров, что участвовали в перевороте, да со временем заменить Никоса Сампсона на посту президента более умеренной фигурой.
Греки на переговорах демонстрировали воинственность. Иоаннидис заявил: "Раз турки хотят войны, то они её получат". На замечание Сиско, что турки не шутят, премьер-министр Адамандиос Андруцопулос ответил: "Греки тоже не шутят". А главком вооружённых сил генерал Григориос Бонанос попросил Сиско передать своему турецкому коллеге Санжару, чтобы он зря не тратил топливо для перемещения своих кораблей, "потому что внутренние проблемы киприотов его не касаются".
Наступило 20 июля, весть о высадке разбудила генералов. В 8 часов утра собрался военный совет. Но тут-то и выяснилось, что воевать за Кипр был готов один Иоаннидис. Все прочие члены греческого военного руководства дружно утверждали, что цель сейчас состоит в том, чтобы избежать войны между Турцией и Грецией, и поэтому нельзя отправлять подкрепления на Кипр.
Такую же цель преследовал и вернувшийся из Анкары Сиско. В достаточно резких словах он заявил, что они могут не рассчитывать на американскую поддержку, если вздумают воевать с Турцией, и если греки начнут войну, то "будут побеждены и потеряют не только Кипр, но и часть самой греческой территории". Иоаннидис в гневе вышел из комнаты, бросив Сиско: "Вы нас предали".
Всё, чего удалось добиться диктатору от генералов – объявления мобилизации, заявления на радио о "готовности поддержать борьбу нацгвардии на Кипре в зависимости от ситуации", да отправки к Кипру тайно подлодок и небольших подкреплений. При этом главкомы родов войск дружно высказывались, что отправка подкреплений не будет иметь "практического эффекта".
Тем не менее, приказы были отданы. Подлодки "Ниреус" и "Глафкос" отправились к Кипру, а поздно вечером Пирей покинул паром "Ретимно" с пехотным батальоном, танковых взводом (4 "Паттона") и шести сотнями кипрских добровольцев. Эскадрилья "Фантомов" получила приказ перелететь на авиабазу Ираклион на Крите. Ночью была предпринята попытка перебросить из Салоник в Никосию рейдерский эскадрон Бета, но уже после вылета на "Боингах" греческой национальной авиакомпании "Олимпик" из Никосии сообщили, что взлётная полоса аэропорта повреждена турецкими авианалётами и лайнеры не смогут сесть – пришлось возвращаться.
21 июля на новом совещание руководители родов войск дружно заявили, что "мы не готовы к столкновению в тот момент и требуется ещё 2-3 дня подготовки, и в любом случае исход конфликта сомнителен". Бонанос и главком ВМФ контр-адмирал Петрос Арапакис самовольно отменили свои вчерашние приказы, не поставив в известность Иоаннидиса. Подлодкам и парому "Ретимно" (который был уже всего в сотне километров от Кирении) было приказано идти на Родос. По "Фантомам" доложили, что половина машин не пригодны к боевым вылетам из-за технических проблем. Мобилизация протекала очень вяло – популярность режима давно упала ниже плинтуса и жители материковой Греции в массе своей не желали сражаться.
Только греческий спецназ, бывший главной опорой военного режима, продолжал подчинятся приказам Иоаннидиса. Так что в ночь с 21 на 22 июля единственное греческое подкрепление достигло острова – военно-транспортными "Нораталасам" в Никосию был переброшен рейдерский эскадрон Альфа с Крита.
Последним действием военной хунты стало принятие перемирия на Кипре 22 июля. В тот же день 250 офицеров – от лейтенантов до бригадиров – III корпуса из Салоник подписали петицию с требованием передачи власти избранному премьер-министру Константиносу Караманлису, которого и свергли "чёрные полковники" в 1967 году, и формирование "правительства национального спасения" с проведением свободных выборов в течение полугода. Командир корпуса генерал-лейтенант Иоаннис Давос обзвонил президента генералу Федона Гизикиса, Бонаноса и глав всех трёх родов войск, потребовав от них отстранить Иоаннидиса, угрожая в противном случае лично прибыть в Афины со своими солдатами и офицерами, чтобы обеспечить выполнение требований петиции.
Утром 23 июля Бонанос и главы трёх родов войск выступают за передачу власти гражданским, Гизикис с ними соглашается. Иоаннидис был против, но его мнение уже ничего не решало. После президент Гизикис вызвал к себе политиков "старой гвардии", бывших в оппозиции режиму – Панайотиса Канеллопулоса, Спироса Маркезиниса, Стефаноса Стефанопулоса, Евангелоса Авероффа-Тосицу и других, сообщив им о решение военных вернуть власть Карманлису.
24 июля Константина Караманлиса вернулся из парижского изгнания и сформировал коалиционное правительство. Но смена власти не изменила твёрдого решения греческих генералов не воевать.
Переворот на Кипре 15 июля 1974 года, за которым стоял греческий диктатор бригадир Димитриос Иоаннидис, привёл не только к решению Турции отправить войска на остров, но и вызвал всеобщее осуждение в мире. Восстановления законной власти Макариоса потребовали Совбез ООН и Совет НАТО. СССР и Великобритания. Греческий режим фактически оказался в полной международной изоляции, что кстати и отмечал премьер-министр Турции Эджевит, убеждая колеблющихся министров в необходимости начать интервенцию: "Мировое общественное мнение единогласно выступило против Греции".
Заместитель Киссинджера Джозеф Сиско, занимавшийся челночной дипломатией между Афинами и Анкарой перед вторжением, встретился с греческим руководством днём 19 июля. Он изложил требование турок, подчёркивая, что ситуация критическая и ему вообще нет смысла возвращаться в Анкару без серьёзных уступок со стороны греков. Но греческая сторона соглашалась только на небольшие шаги – отозвать из состава кипрской нацгвардии тех греческих офицеров, что участвовали в перевороте, да со временем заменить Никоса Сампсона на посту президента более умеренной фигурой.
Греки на переговорах демонстрировали воинственность. Иоаннидис заявил: "Раз турки хотят войны, то они её получат". На замечание Сиско, что турки не шутят, премьер-министр Адамандиос Андруцопулос ответил: "Греки тоже не шутят". А главком вооружённых сил генерал Григориос Бонанос попросил Сиско передать своему турецкому коллеге Санжару, чтобы он зря не тратил топливо для перемещения своих кораблей, "потому что внутренние проблемы киприотов его не касаются".
Наступило 20 июля, весть о высадке разбудила генералов. В 8 часов утра собрался военный совет. Но тут-то и выяснилось, что воевать за Кипр был готов один Иоаннидис. Все прочие члены греческого военного руководства дружно утверждали, что цель сейчас состоит в том, чтобы избежать войны между Турцией и Грецией, и поэтому нельзя отправлять подкрепления на Кипр.
Такую же цель преследовал и вернувшийся из Анкары Сиско. В достаточно резких словах он заявил, что они могут не рассчитывать на американскую поддержку, если вздумают воевать с Турцией, и если греки начнут войну, то "будут побеждены и потеряют не только Кипр, но и часть самой греческой территории". Иоаннидис в гневе вышел из комнаты, бросив Сиско: "Вы нас предали".
Всё, чего удалось добиться диктатору от генералов – объявления мобилизации, заявления на радио о "готовности поддержать борьбу нацгвардии на Кипре в зависимости от ситуации", да отправки к Кипру тайно подлодок и небольших подкреплений. При этом главкомы родов войск дружно высказывались, что отправка подкреплений не будет иметь "практического эффекта".
Тем не менее, приказы были отданы. Подлодки "Ниреус" и "Глафкос" отправились к Кипру, а поздно вечером Пирей покинул паром "Ретимно" с пехотным батальоном, танковых взводом (4 "Паттона") и шести сотнями кипрских добровольцев. Эскадрилья "Фантомов" получила приказ перелететь на авиабазу Ираклион на Крите. Ночью была предпринята попытка перебросить из Салоник в Никосию рейдерский эскадрон Бета, но уже после вылета на "Боингах" греческой национальной авиакомпании "Олимпик" из Никосии сообщили, что взлётная полоса аэропорта повреждена турецкими авианалётами и лайнеры не смогут сесть – пришлось возвращаться.
21 июля на новом совещание руководители родов войск дружно заявили, что "мы не готовы к столкновению в тот момент и требуется ещё 2-3 дня подготовки, и в любом случае исход конфликта сомнителен". Бонанос и главком ВМФ контр-адмирал Петрос Арапакис самовольно отменили свои вчерашние приказы, не поставив в известность Иоаннидиса. Подлодкам и парому "Ретимно" (который был уже всего в сотне километров от Кирении) было приказано идти на Родос. По "Фантомам" доложили, что половина машин не пригодны к боевым вылетам из-за технических проблем. Мобилизация протекала очень вяло – популярность режима давно упала ниже плинтуса и жители материковой Греции в массе своей не желали сражаться.
Только греческий спецназ, бывший главной опорой военного режима, продолжал подчинятся приказам Иоаннидиса. Так что в ночь с 21 на 22 июля единственное греческое подкрепление достигло острова – военно-транспортными "Нораталасам" в Никосию был переброшен рейдерский эскадрон Альфа с Крита.
Последним действием военной хунты стало принятие перемирия на Кипре 22 июля. В тот же день 250 офицеров – от лейтенантов до бригадиров – III корпуса из Салоник подписали петицию с требованием передачи власти избранному премьер-министру Константиносу Караманлису, которого и свергли "чёрные полковники" в 1967 году, и формирование "правительства национального спасения" с проведением свободных выборов в течение полугода. Командир корпуса генерал-лейтенант Иоаннис Давос обзвонил президента генералу Федона Гизикиса, Бонаноса и глав всех трёх родов войск, потребовав от них отстранить Иоаннидиса, угрожая в противном случае лично прибыть в Афины со своими солдатами и офицерами, чтобы обеспечить выполнение требований петиции.
Утром 23 июля Бонанос и главы трёх родов войск выступают за передачу власти гражданским, Гизикис с ними соглашается. Иоаннидис был против, но его мнение уже ничего не решало. После президент Гизикис вызвал к себе политиков "старой гвардии", бывших в оппозиции режиму – Панайотиса Канеллопулоса, Спироса Маркезиниса, Стефаноса Стефанопулоса, Евангелоса Авероффа-Тосицу и других, сообщив им о решение военных вернуть власть Карманлису.
24 июля Константина Караманлиса вернулся из парижского изгнания и сформировал коалиционное правительство. Но смена власти не изменила твёрдого решения греческих генералов не воевать.