Большинство населения России восприняла наступившую весной 17-го свободу прежде всего как свободу гнать самогон и пить. Вот ещё пара примеров по Вятской губернии.
Вот как в газете "Кама" в апреле 1917-го описывали реакцию удмуртского населения Сарапульского уезда:
"Особенно много толков вызывает понятие «свобода». Большинство вотяков определенно решило, что теперь им пришла «свобода» варить кумышку [так называлась у удмуртов самогонка]. Уверениям лекторов, что за кумышку будут преследовать еще строже – мало придают значения. Толкуй-де! С точки зрения свободы варения кумышки многие вотяки рассматривают и вопрос об отречении царя от престола. «Давно бы надо этого царя гонять, – говорят вотяки в Пургинской волости, – а то он мешал нам кумышку варить. Теперь нам свобода и пить будет весело».
И пьют во-всю.
В Пургинской же волости первым долгом «по объявлении свободы» было постановлено убрать старого урядника. На его место назначили стражника, уволенного ранее за пьянство. Обрадованный новым назначением, стражник запил. Запили и пургинцы. Свобода!"
А в мае 1917-го Больше-Норьинский комитет общественной безопасности жаловался уездному комиссару Временного правительства:
"На общем собрании 19 мая с.г. делегатами прибывшими из Ижевского завода было объявлено населению волости, что кумышку варить можно только для себя, и ничуть не на продажу… после такого заявления все жители волости занимаются кумышковареием и никакие меры против такого зла принять не представляется возможным".
Вот как в газете "Кама" в апреле 1917-го описывали реакцию удмуртского населения Сарапульского уезда:
"Особенно много толков вызывает понятие «свобода». Большинство вотяков определенно решило, что теперь им пришла «свобода» варить кумышку [так называлась у удмуртов самогонка]. Уверениям лекторов, что за кумышку будут преследовать еще строже – мало придают значения. Толкуй-де! С точки зрения свободы варения кумышки многие вотяки рассматривают и вопрос об отречении царя от престола. «Давно бы надо этого царя гонять, – говорят вотяки в Пургинской волости, – а то он мешал нам кумышку варить. Теперь нам свобода и пить будет весело».
И пьют во-всю.
В Пургинской же волости первым долгом «по объявлении свободы» было постановлено убрать старого урядника. На его место назначили стражника, уволенного ранее за пьянство. Обрадованный новым назначением, стражник запил. Запили и пургинцы. Свобода!"
А в мае 1917-го Больше-Норьинский комитет общественной безопасности жаловался уездному комиссару Временного правительства:
"На общем собрании 19 мая с.г. делегатами прибывшими из Ижевского завода было объявлено населению волости, что кумышку варить можно только для себя, и ничуть не на продажу… после такого заявления все жители волости занимаются кумышковареием и никакие меры против такого зла принять не представляется возможным".