При изучении истории крушения европейского колониализма всегда удивляет разница реакций колониальных держав на схожие вызовы в 50-60-е годы ХХ века.
Британия после десятилетия жёсткого противостояния с Суэцом, Малайей, Кипром и мау-мау, устами консервативного премьера Макмиллана констатировала наличие "ветров перемен", добавив от имени министра колоний-черчеллевца Данкана Сэндса, что "мы утратили волю править". И постепенно ушла из колоний, по мере возможности сохраняя власть в руках пробританской элиты, но в целом не сильно беспокоясь о том, что будет после ухода европейцев.
Гораздо более левая Франция предпочла биться за Индокитай и Алжир, чтобы потом частично сдаться при де Голле, одновременно с этим усилиями "Монсеньора Африка" Жака Фоккара создав уникальную систему управления бывшими африканскими колониями – мы ведь, всё-таки, в ответе за тех, кого приручили.
Авторитарная Испания Франко, поворчав для вида и даже малость повоевав, послушно отдала африканские владения.
А гораздо менее авторитарная Португалия Салазара начала сложнейшую войну на трёх удалённых театрах боевых действий в Африке, результатом которой стала национальная катастрофа 1974 года.
Маленькая и вполне демократическая Голландия сначала устроила полноценную колониальную войну (названную "полицейской операцией") в Индонезии, а потом вцепилась мёртвой хваткой в западную часть Новой Гвинеи. Заставили её уступить только две мировые сверхдержавы – одна из которых сделала индонезийские армию и флот сильнейшими в регионе, другая превратила снабжение голландской группировки в логистический кошмар и занялась откровенным выкручиванием рук за столом переговоров.
А не менее маленькая и не менее демократическая Бельгия по первому требованию безропотно бросила Конго.
В чём же причина таких различий?
Британия после десятилетия жёсткого противостояния с Суэцом, Малайей, Кипром и мау-мау, устами консервативного премьера Макмиллана констатировала наличие "ветров перемен", добавив от имени министра колоний-черчеллевца Данкана Сэндса, что "мы утратили волю править". И постепенно ушла из колоний, по мере возможности сохраняя власть в руках пробританской элиты, но в целом не сильно беспокоясь о том, что будет после ухода европейцев.
Гораздо более левая Франция предпочла биться за Индокитай и Алжир, чтобы потом частично сдаться при де Голле, одновременно с этим усилиями "Монсеньора Африка" Жака Фоккара создав уникальную систему управления бывшими африканскими колониями – мы ведь, всё-таки, в ответе за тех, кого приручили.
Авторитарная Испания Франко, поворчав для вида и даже малость повоевав, послушно отдала африканские владения.
А гораздо менее авторитарная Португалия Салазара начала сложнейшую войну на трёх удалённых театрах боевых действий в Африке, результатом которой стала национальная катастрофа 1974 года.
Маленькая и вполне демократическая Голландия сначала устроила полноценную колониальную войну (названную "полицейской операцией") в Индонезии, а потом вцепилась мёртвой хваткой в западную часть Новой Гвинеи. Заставили её уступить только две мировые сверхдержавы – одна из которых сделала индонезийские армию и флот сильнейшими в регионе, другая превратила снабжение голландской группировки в логистический кошмар и занялась откровенным выкручиванием рук за столом переговоров.
А не менее маленькая и не менее демократическая Бельгия по первому требованию безропотно бросила Конго.
В чём же причина таких различий?