"Болгарские ужасы" Гладстона привели к одной из самых мощных общественных кампаний в Британии XIX столетия, именуемой просто "Агитация".
Впечатлённый размахом начинавшейся кампании, лорд Дерби 10 сентября 1876-го записал в дневнике: "Я никогда не видел в Англии такого размаха агитации вокруг любой другой проблемы, даже важнейших вопросов внутренней жизни".
Первые собрания Агитации были проведены в начале сентября в Ноттингеме, Кентерберри, Мидлсбро, Бодмине, Уитби, Дарлингтоне и Экзетере. Также последовало ряд деклараций от общественных организаций, например союза баптистов Уэльса. Пример был подхвачен и в конце сентября лорд Дерби констатировал, что "митинги ежедневно собираются в провинции".
Гладстон на подобных собраниях после 9 сентября больше не выступал, но в сентябре-октябре объездил на поезде Северо-Восток Англии, где на станциях его тепло приветствовали толпы, и он обычно произносил краткие речи.
Всего за три осенних месяца 1876 года по всей стране было проведено около 500 собраний Агитации. Собравшиеся выслушивали докладчиков и подписывали петиции. От правительства требовали принять все меры к прекращению подобных зверств "не только в Болгарии, но и во всех других местах Турецкой Империи".
Рупором Агитации стали ведущие либеральные газеты – лондонская "Дэйли Ньюс", манчестерская "Гардиан", шеффилдская "Индепендент", дарлингтонская "Нозерн Эхо". Они освещали собрания, печатали петиции и многочисленные статьи о положении в Османской империи.
Смысл был один – такие "союзники" Британии не нужны. Как писал либеральный парламентарий Уильям Харкорт, если британское правительство не способно контролировать "свирепость власти, держащейся только на резне и массовых убийствах, то у него нет никакого права подпирать его шатающуюся силу".
Особо педалировался "женский вопрос" в Порте. В статье в "Таймс" 8 сентября 1876-го Фримен писал, что в отношении женщин турки "способны на более ужасные вещи, чем даже африканцы и индейцы". Газеты рассказывали о массовых изнасилованиях в Болгарии, порочной практике "насильственного отбора девушек и женщин в турецкие гаремы".
Что же предлагали делать с турками?
В октябре Гладстон писал Гренвиллу, что после получения Болгарией и Боснией автономии, будет необходима временная военная оккупация "для сохранения мира между христианами и мусульманами". Он подразумевал что-то вроде многонационального экспедиционного корпуса в Ливане и Сирии в 1861-м – пожалуй первого примера "гуманитарной интервенции".
Помимо Ливана, вспоминали и времена борьбы за греческую независимость. Фриман апеллировал к Наварино – "великому и славному дню, когда Силы Европы объединились во имя права… чтобы сокрушить варваров и освобождать своих братьев".
В Агитации активно участвовали многие представители тогдашней интеллектуальной элиты Британии – историк и философ Томас Карлейль, писатели Джон Рёскин и Энтони Троллоп, поэт Уильям Харди, художники-прерафаэлиты Эдвард Бёрн-Джонс и Уильям Моррис, историки Эдвард Фримен и Джеймс Энтони Фрод.
Оскар Уайльд послал Гладстону "Сонет на резню христиан в Болгарии":
Стихи в ходе Агитации писали и менее талантливые люди. Так, в конце сентября в газетах были опубликованы вирши англиканского священника Сэбейна Бэринг-Голда, призывавшие британского льва пробудиться и покончить с "турками и тори" за их "враньё и зверства". "Детьми Дьявола" называли консерваторов и другие активные священники.
Но вот со стороны вигов поддержка была не полной. Умеренные либералы полагали, что Гладстон выступает слишком резко и эмоционально, навлекая на всю партию обвинения в "непатриотизме" – на что Гладстон написал Гренвиллу в начале октября: "У меня есть обязательства перед партией, но в данный момент гораздо важнее мои обязательства перед страной".
Дошло до того, что один из двух лидеров либералов Хартингтон отказывался подавать Гладстону руку, и только вмешательство Гренвилла разрядило ситуацию. Леди Кавендиш, которая приходилась сестрой жены Гладстона, писала, что "дядя Уильям излишне упрям", но отмечала, что им движут не амбиции, а "желание справедливости и милосердия".
Осень 1876 года выдалась жаркой для министерства иностранных дел. Каждая поступавшая петиция просматривалась лордом Дерби или его заместителем Т.В.Листером.
А ведь помимо петиций, поступали в министерство и множество писем от простых озабоченных граждан, некоторые с весьма фантастическими проектами. Так 7 октября Форин Оффис получил письмо от некоего Пирса Покока – он предлагал уничтожить Суэцкий канал, построить канал от Акабы до Мертвого моря, и от Мёртвого моря до Средиземного, после чего вернуть евреев в Палестину – таким образом Британия выполнит библейские пророчества и Господь дарует ей власть над миром.
На письме есть комментарий Листера: "Бред сумасшедшего", на что ниже ему отвечает Дерби: "Не более, чем многие наши соотечественники". Тем более, что последнее предложение мистера Покока через несколько десятилетий британцы попытались всё же претворить в жизнь :)
17 ноября было решено завершить Агитацию, по примеру кампаний против рабства и хлебных законов, большим собранием в Лондоне, приурочив её к открытию мирной конференции в Константинополе.
Национальная конференция по Восточному вопросу собралась 8 декабря 1876 года в Сент-Джеймс-Холле в Лондоне. Председательствовал на собрании герцог Вестминстерский. Выступили Томас Карлейль, граф Шэфтсбери, известный романист Энтони Троллоп, известный юрист Джеймс Брюс, "апостол мира" Генри Ричард, либеральные политики Джордж Отто Тревельян (племянник лорда Маколея), герцог Аргайлский и Томас Фауэлл Бакстон, историк Эдвард Фриман, епископ Оксфорда, журналист Малколм Маккол, экономист Генри Фоссет.
Карлейль запомнился фразой о "недоговороспособных турках". Герцог Аргайлский доказывал, что европейцы, согласно статье 9-й Парижского договора, имели обязанность и моральную ответственность перед христианами Порты. И поскольку договор не соблюдается, они обязаны вмешаться.
Маккол утверждал, что Восточный вопрос это "не вопрос религии, а вопрос соблюдения элементарных прав человека", что он бы "не менее энергично отстаивал права мусульман, если бы они были жертвами христиан". Но вот, как показывают события последних десятилетий, именно христиане Порты оказываются жертвами – и на Балканах, и в Малой Азии, и на Ближнем Востоке.
Заключительную полуторачасовую речь произнёс Гладстон. Он иронично осудил "верхние 10 тысяч". Когда они не упускали возможность совершить преступление "во имя человечества"?
Конференция потребовала от правительства решительных мер для достижения соглашения на Константинопольской конференции. Конференция одобрила проект, подготовленный американским генконсулом Юджином Шулером и русским дипломатом Александром Церетели, предусматривавший создание 2-х автономных болгарских провинций, куда вошли бы все территории, населённые болгарами. Также решением конференции была создана "Ассоциации Восточного вопроса".
В феврале 1877-го, подводя итоги Агитации, историк Фриман в статье "Англичане и Восточный вопрос" в журнале "19-й век" констатировал, что никогда со времён Великой Реформы 1832 "не было такого движения национального сердца и национальной совести, как то, что произошло, когда англичане узнали о турецких преступлениях в Болгарии". Таких "немодных причин" как христианство и свобода хватило, чтобы начать истинно народное движение, "не ограниченное одним классом, сектой или партией".
Главный же результат Агитации констатировала ещё в октябрьском номере 1876-го "Квартерли Ревью": "абсолютную неприемлемость продолжение любым английским министерством политики поддержки Турции для англичан, возбуждённых сообщениями о зверствах в Болгарии".
Но правительство пыталось всё же как-то противостоять Агитации…
Впечатлённый размахом начинавшейся кампании, лорд Дерби 10 сентября 1876-го записал в дневнике: "Я никогда не видел в Англии такого размаха агитации вокруг любой другой проблемы, даже важнейших вопросов внутренней жизни".
Первые собрания Агитации были проведены в начале сентября в Ноттингеме, Кентерберри, Мидлсбро, Бодмине, Уитби, Дарлингтоне и Экзетере. Также последовало ряд деклараций от общественных организаций, например союза баптистов Уэльса. Пример был подхвачен и в конце сентября лорд Дерби констатировал, что "митинги ежедневно собираются в провинции".
Гладстон на подобных собраниях после 9 сентября больше не выступал, но в сентябре-октябре объездил на поезде Северо-Восток Англии, где на станциях его тепло приветствовали толпы, и он обычно произносил краткие речи.
Всего за три осенних месяца 1876 года по всей стране было проведено около 500 собраний Агитации. Собравшиеся выслушивали докладчиков и подписывали петиции. От правительства требовали принять все меры к прекращению подобных зверств "не только в Болгарии, но и во всех других местах Турецкой Империи".
Рупором Агитации стали ведущие либеральные газеты – лондонская "Дэйли Ньюс", манчестерская "Гардиан", шеффилдская "Индепендент", дарлингтонская "Нозерн Эхо". Они освещали собрания, печатали петиции и многочисленные статьи о положении в Османской империи.
Смысл был один – такие "союзники" Британии не нужны. Как писал либеральный парламентарий Уильям Харкорт, если британское правительство не способно контролировать "свирепость власти, держащейся только на резне и массовых убийствах, то у него нет никакого права подпирать его шатающуюся силу".
Особо педалировался "женский вопрос" в Порте. В статье в "Таймс" 8 сентября 1876-го Фримен писал, что в отношении женщин турки "способны на более ужасные вещи, чем даже африканцы и индейцы". Газеты рассказывали о массовых изнасилованиях в Болгарии, порочной практике "насильственного отбора девушек и женщин в турецкие гаремы".
Что же предлагали делать с турками?
В октябре Гладстон писал Гренвиллу, что после получения Болгарией и Боснией автономии, будет необходима временная военная оккупация "для сохранения мира между христианами и мусульманами". Он подразумевал что-то вроде многонационального экспедиционного корпуса в Ливане и Сирии в 1861-м – пожалуй первого примера "гуманитарной интервенции".
Помимо Ливана, вспоминали и времена борьбы за греческую независимость. Фриман апеллировал к Наварино – "великому и славному дню, когда Силы Европы объединились во имя права… чтобы сокрушить варваров и освобождать своих братьев".
В Агитации активно участвовали многие представители тогдашней интеллектуальной элиты Британии – историк и философ Томас Карлейль, писатели Джон Рёскин и Энтони Троллоп, поэт Уильям Харди, художники-прерафаэлиты Эдвард Бёрн-Джонс и Уильям Моррис, историки Эдвард Фримен и Джеймс Энтони Фрод.
Оскар Уайльд послал Гладстону "Сонет на резню христиан в Болгарии":
Сын Божий, снизойди! Над миром тьма,
Кресту грозит с небес кровавый Полумесяц.
Кресту грозит с небес кровавый Полумесяц.
Стихи в ходе Агитации писали и менее талантливые люди. Так, в конце сентября в газетах были опубликованы вирши англиканского священника Сэбейна Бэринг-Голда, призывавшие британского льва пробудиться и покончить с "турками и тори" за их "враньё и зверства". "Детьми Дьявола" называли консерваторов и другие активные священники.
Но вот со стороны вигов поддержка была не полной. Умеренные либералы полагали, что Гладстон выступает слишком резко и эмоционально, навлекая на всю партию обвинения в "непатриотизме" – на что Гладстон написал Гренвиллу в начале октября: "У меня есть обязательства перед партией, но в данный момент гораздо важнее мои обязательства перед страной".
Дошло до того, что один из двух лидеров либералов Хартингтон отказывался подавать Гладстону руку, и только вмешательство Гренвилла разрядило ситуацию. Леди Кавендиш, которая приходилась сестрой жены Гладстона, писала, что "дядя Уильям излишне упрям", но отмечала, что им движут не амбиции, а "желание справедливости и милосердия".
Осень 1876 года выдалась жаркой для министерства иностранных дел. Каждая поступавшая петиция просматривалась лордом Дерби или его заместителем Т.В.Листером.
А ведь помимо петиций, поступали в министерство и множество писем от простых озабоченных граждан, некоторые с весьма фантастическими проектами. Так 7 октября Форин Оффис получил письмо от некоего Пирса Покока – он предлагал уничтожить Суэцкий канал, построить канал от Акабы до Мертвого моря, и от Мёртвого моря до Средиземного, после чего вернуть евреев в Палестину – таким образом Британия выполнит библейские пророчества и Господь дарует ей власть над миром.
На письме есть комментарий Листера: "Бред сумасшедшего", на что ниже ему отвечает Дерби: "Не более, чем многие наши соотечественники". Тем более, что последнее предложение мистера Покока через несколько десятилетий британцы попытались всё же претворить в жизнь :)
17 ноября было решено завершить Агитацию, по примеру кампаний против рабства и хлебных законов, большим собранием в Лондоне, приурочив её к открытию мирной конференции в Константинополе.
Национальная конференция по Восточному вопросу собралась 8 декабря 1876 года в Сент-Джеймс-Холле в Лондоне. Председательствовал на собрании герцог Вестминстерский. Выступили Томас Карлейль, граф Шэфтсбери, известный романист Энтони Троллоп, известный юрист Джеймс Брюс, "апостол мира" Генри Ричард, либеральные политики Джордж Отто Тревельян (племянник лорда Маколея), герцог Аргайлский и Томас Фауэлл Бакстон, историк Эдвард Фриман, епископ Оксфорда, журналист Малколм Маккол, экономист Генри Фоссет.
Карлейль запомнился фразой о "недоговороспособных турках". Герцог Аргайлский доказывал, что европейцы, согласно статье 9-й Парижского договора, имели обязанность и моральную ответственность перед христианами Порты. И поскольку договор не соблюдается, они обязаны вмешаться.
Маккол утверждал, что Восточный вопрос это "не вопрос религии, а вопрос соблюдения элементарных прав человека", что он бы "не менее энергично отстаивал права мусульман, если бы они были жертвами христиан". Но вот, как показывают события последних десятилетий, именно христиане Порты оказываются жертвами – и на Балканах, и в Малой Азии, и на Ближнем Востоке.
Заключительную полуторачасовую речь произнёс Гладстон. Он иронично осудил "верхние 10 тысяч". Когда они не упускали возможность совершить преступление "во имя человечества"?
Конференция потребовала от правительства решительных мер для достижения соглашения на Константинопольской конференции. Конференция одобрила проект, подготовленный американским генконсулом Юджином Шулером и русским дипломатом Александром Церетели, предусматривавший создание 2-х автономных болгарских провинций, куда вошли бы все территории, населённые болгарами. Также решением конференции была создана "Ассоциации Восточного вопроса".
В феврале 1877-го, подводя итоги Агитации, историк Фриман в статье "Англичане и Восточный вопрос" в журнале "19-й век" констатировал, что никогда со времён Великой Реформы 1832 "не было такого движения национального сердца и национальной совести, как то, что произошло, когда англичане узнали о турецких преступлениях в Болгарии". Таких "немодных причин" как христианство и свобода хватило, чтобы начать истинно народное движение, "не ограниченное одним классом, сектой или партией".
Главный же результат Агитации констатировала ещё в октябрьском номере 1876-го "Квартерли Ревью": "абсолютную неприемлемость продолжение любым английским министерством политики поддержки Турции для англичан, возбуждённых сообщениями о зверствах в Болгарии".
Но правительство пыталось всё же как-то противостоять Агитации…