После общей части стоит присмотреться к образу жизни обитателей редукций.
Прежде всего, в "государстве иезуитов" отсутствовали деньги. То есть, деньги у иезуитов были – доход от внешней торговли, тратившийся на закупку всего необходимого редукциям. Но во внутренней жизни редукций с 40-х годов XVII века деньги отсутствовали, кроме использования монет в свадебных ритуалах (жених перед алтарём дарил невесте монету – эту монету священник вручал жениху перед церемонией и забирал у невесты после).
Частная собственность была – на дома и наделы, а так же одежду и добываемую продукцию. Однако её нельзя было продавать, завещать, обменивать и дарить. Более того, раз в несколько лет происходил передел земельных наделов между семьями.
Земля редукций делилась на абамба (поля людей) и тупамба (поля Господа). На собственных полях нельзя было работать больше 3-х дней в неделю. Теоретически, на этих полях индейцы должны были выращивать продукцию для собственного пропитания – маис, маниоку, картофель, бобовые, овощи. Излишками они могли обмениваться с другими членами общины в ходе бартерных сделок.
Вот только не один отец Зепп обращал внимание на запущенность полей индейцев. Судя по всему, в социальной модели, созданной иезуитами, у индейцев просто отсутствовали стимулы к эффективной работе на собственных полях.
Тем более что основу рациона индейцев составляла не продукция абамбы, а мясо.
Стада скота находились в собственности общины. Раз в три недели (в крупных редукциях – ежедневно) проводился забой скота и распределение мяса по семьям по числу едоков. Например, Сан-Мигель, руины которого я посетил, ежедневно расходовал на своё пропитание 40 голов КРСов – выходит примерно пара килограмм мяса на едока. Столь же щедро раздавался йерба-матэ со складов редукций.
С мясом правда была проблема – иезуитам пришлось вести долгую борьбу, приучая индейцев есть мясо варёным или жареным. Собственно, самовольный забой скота с поеданием его в сыром виде и было наиболее часто фиксируемым в редукциях преступлением.
Тупамба представляла собой пшеничные и рисовые поля, хлопковые и табачные плантации, апельсиновые рощи, а также пастбища. Каждый мужчина общины был обязан отработать на них 2 дня в неделю, не менее 6 часов в день. Женщины привлекались к работе в поле во время сева и уборки урожая.
Орудия труда находились в собственности общины, и приоритет их использования определялся иезуитами.
Продукция тупамбы поступала в общинные склады, из которых шла на продажу, выделялась для прокорма вдов, сирот, инвалидов и прочих нуждающихся, как семенной материал, а также на различные праздники. На те же склада поступала и продукция ремесленников общины и с них уже горшки, сковороды, иглы и прочее распределялось среди индейцев.
Дважды в год каждая семья получала сотканные на общественной мануфактуре шерстяные и хлопковые ткани, из которых женщины делали одежду. Ткали только грубую простую ткань. Ткань лучшего качества для алтарных облачений, одежд отцов и чиновников приходилось импортировать.
Одежда была скромной. Наряд мужчин – свободные короткие бриджи, хлопковая рубашка, пара шерстяных пончо, одно для повседневной носки, другое на праздники. Наряд женщин – длинные свободные платья вроде рубашек с массой складок. Обычно ходили босиком.
Стержнем духовной жизни редукций была религия. Все были обязаны посещать утренние и вечерние службы ежедневно. Несколько дней в неделю происходили занятия по катехизации. Исповедоваться и причащаться полагалось ежемесячно. На богатое убранство церквей не жалели средств.
В каждой редукции была начальная школа, занятия в которой вели образованные индейцы под контролем иезуитов, проводивших ежедневно с учениками занятия по катехизации. Учили читать и писать на гуарани, арифметике, пению. Способных учеников иезуиты потом обучали латыни. Сами иезуиты старались говорить на гуарани.
Образование не было всеобщим (а то некоторые современные авторы дописались до того, что утверждают, что учили даже всех девочек). Учились сыновья касиков, чиновников и мальчики, которых иезуиты посчитали способными к обучению. Старшие сыновья касиков и наиболее способные ученики получали "высшее образование" в иезуитских колледжах в Лиме и Кордобе.
В каждой редукции было от 4-х до 8-ми санитаров, регулярно обходивших дома и осматривавших их обитателей. Лечили с помощью традиционной индейской медицины травяными отварами и т.п. Небольшой запас европейских лекарств был у иезуитов.
Наибольшую опасность для редукций несли эпидемии. "Чёрным десятилетием" стали 30-е годы XVIII века, когда от кори в 1733-м умерло более 18 тысяч, от оспы в 1739-м – около 30 тысяч человек. Население редукций серьёзно сократилось и только к середине века стабилизировалось в районе 100 тысяч.
Браки заключались, когда мальчикам исполнялось 16-17 лет, а девочкам – 14-15. Для свадеб было определено два периода в течение года. По данному вопросу существует две противоположные позиции. Противники иезуитов заявляли, что святые отцы сами определяли пары, иезуиты решительно отрицают и утверждали, что индейцы вступали в брак добровольно.
В среднем в семьях было по 4-ре ребёнка.
Распорядок дня был строго определён. Перед рассветом раздавался удар колокола, что будил всех – давалось полчаса на сборы, индивидуальную молитву. В 7-м утра – утренняя служба в церкви, после чего завтракали и распределялись на работы, с 8-ми шли работать, а дети отправлялись в школы. Между 11-тью и 12-тью – обеденный перерыв на час, затем возвращались к работе.
В 16 часов рабочий день кончался, впереди были занятия по катехизации, новые молитвы, ужин, вечерняя служба. Между 20-тью и 21-м снова звучал колокол и жители отходили ко сну.
По воскресным и праздничным дням работать было запрещено, проводилась торжественная месса, представления театра, танцы, учебные бои, музыкальные концерты и пр.
Основная функция алкалдов и комиссаров и состояла в том, чтобы следить за соблюдением распорядка дня. Наказания были 4-х степеней:строгий выговор порицание и строгий выговор с занесением публичное порицание с наложением епитимьи, телесное наказание (до 25 ударов палкой) за всякие грехи вроде пьянства и сыроядения, за более серьёзные проступки – тюремное заключение на срок до 10 лет. Чтобы исключить злоупотребление властью, любое наказание накладывалось после согласования с иезуитом.
Смертной казни не было. Высшей мерой наказания было изгнание из общины.
Самовольно покидать редукции индейцы права не имели. Все выезды из редукции охранялись часовыми. Покидать территорию редукции можно было только в сопровождении иезуита, либо по предъявлении пропуска.
Залётные визитёры с восторгом описывали набожность, непорочность и чистоту нравов индейцев. "Земля без греха" – так переосмыслили иезуиты "землю без зла" из языческих верований гуарани.
С религией полностью была связана и культурная жизнь редукций. Об этом и поговорим в следующий раз.
Прежде всего, в "государстве иезуитов" отсутствовали деньги. То есть, деньги у иезуитов были – доход от внешней торговли, тратившийся на закупку всего необходимого редукциям. Но во внутренней жизни редукций с 40-х годов XVII века деньги отсутствовали, кроме использования монет в свадебных ритуалах (жених перед алтарём дарил невесте монету – эту монету священник вручал жениху перед церемонией и забирал у невесты после).
Частная собственность была – на дома и наделы, а так же одежду и добываемую продукцию. Однако её нельзя было продавать, завещать, обменивать и дарить. Более того, раз в несколько лет происходил передел земельных наделов между семьями.
Земля редукций делилась на абамба (поля людей) и тупамба (поля Господа). На собственных полях нельзя было работать больше 3-х дней в неделю. Теоретически, на этих полях индейцы должны были выращивать продукцию для собственного пропитания – маис, маниоку, картофель, бобовые, овощи. Излишками они могли обмениваться с другими членами общины в ходе бартерных сделок.
Вот только не один отец Зепп обращал внимание на запущенность полей индейцев. Судя по всему, в социальной модели, созданной иезуитами, у индейцев просто отсутствовали стимулы к эффективной работе на собственных полях.
Тем более что основу рациона индейцев составляла не продукция абамбы, а мясо.
Стада скота находились в собственности общины. Раз в три недели (в крупных редукциях – ежедневно) проводился забой скота и распределение мяса по семьям по числу едоков. Например, Сан-Мигель, руины которого я посетил, ежедневно расходовал на своё пропитание 40 голов КРСов – выходит примерно пара килограмм мяса на едока. Столь же щедро раздавался йерба-матэ со складов редукций.
С мясом правда была проблема – иезуитам пришлось вести долгую борьбу, приучая индейцев есть мясо варёным или жареным. Собственно, самовольный забой скота с поеданием его в сыром виде и было наиболее часто фиксируемым в редукциях преступлением.
Тупамба представляла собой пшеничные и рисовые поля, хлопковые и табачные плантации, апельсиновые рощи, а также пастбища. Каждый мужчина общины был обязан отработать на них 2 дня в неделю, не менее 6 часов в день. Женщины привлекались к работе в поле во время сева и уборки урожая.
Орудия труда находились в собственности общины, и приоритет их использования определялся иезуитами.
Продукция тупамбы поступала в общинные склады, из которых шла на продажу, выделялась для прокорма вдов, сирот, инвалидов и прочих нуждающихся, как семенной материал, а также на различные праздники. На те же склада поступала и продукция ремесленников общины и с них уже горшки, сковороды, иглы и прочее распределялось среди индейцев.
Дважды в год каждая семья получала сотканные на общественной мануфактуре шерстяные и хлопковые ткани, из которых женщины делали одежду. Ткали только грубую простую ткань. Ткань лучшего качества для алтарных облачений, одежд отцов и чиновников приходилось импортировать.
Одежда была скромной. Наряд мужчин – свободные короткие бриджи, хлопковая рубашка, пара шерстяных пончо, одно для повседневной носки, другое на праздники. Наряд женщин – длинные свободные платья вроде рубашек с массой складок. Обычно ходили босиком.
Стержнем духовной жизни редукций была религия. Все были обязаны посещать утренние и вечерние службы ежедневно. Несколько дней в неделю происходили занятия по катехизации. Исповедоваться и причащаться полагалось ежемесячно. На богатое убранство церквей не жалели средств.
В каждой редукции была начальная школа, занятия в которой вели образованные индейцы под контролем иезуитов, проводивших ежедневно с учениками занятия по катехизации. Учили читать и писать на гуарани, арифметике, пению. Способных учеников иезуиты потом обучали латыни. Сами иезуиты старались говорить на гуарани.
Образование не было всеобщим (а то некоторые современные авторы дописались до того, что утверждают, что учили даже всех девочек). Учились сыновья касиков, чиновников и мальчики, которых иезуиты посчитали способными к обучению. Старшие сыновья касиков и наиболее способные ученики получали "высшее образование" в иезуитских колледжах в Лиме и Кордобе.
В каждой редукции было от 4-х до 8-ми санитаров, регулярно обходивших дома и осматривавших их обитателей. Лечили с помощью традиционной индейской медицины травяными отварами и т.п. Небольшой запас европейских лекарств был у иезуитов.
Наибольшую опасность для редукций несли эпидемии. "Чёрным десятилетием" стали 30-е годы XVIII века, когда от кори в 1733-м умерло более 18 тысяч, от оспы в 1739-м – около 30 тысяч человек. Население редукций серьёзно сократилось и только к середине века стабилизировалось в районе 100 тысяч.
Браки заключались, когда мальчикам исполнялось 16-17 лет, а девочкам – 14-15. Для свадеб было определено два периода в течение года. По данному вопросу существует две противоположные позиции. Противники иезуитов заявляли, что святые отцы сами определяли пары, иезуиты решительно отрицают и утверждали, что индейцы вступали в брак добровольно.
В среднем в семьях было по 4-ре ребёнка.
Распорядок дня был строго определён. Перед рассветом раздавался удар колокола, что будил всех – давалось полчаса на сборы, индивидуальную молитву. В 7-м утра – утренняя служба в церкви, после чего завтракали и распределялись на работы, с 8-ми шли работать, а дети отправлялись в школы. Между 11-тью и 12-тью – обеденный перерыв на час, затем возвращались к работе.
В 16 часов рабочий день кончался, впереди были занятия по катехизации, новые молитвы, ужин, вечерняя служба. Между 20-тью и 21-м снова звучал колокол и жители отходили ко сну.
По воскресным и праздничным дням работать было запрещено, проводилась торжественная месса, представления театра, танцы, учебные бои, музыкальные концерты и пр.
Основная функция алкалдов и комиссаров и состояла в том, чтобы следить за соблюдением распорядка дня. Наказания были 4-х степеней:
Смертной казни не было. Высшей мерой наказания было изгнание из общины.
Самовольно покидать редукции индейцы права не имели. Все выезды из редукции охранялись часовыми. Покидать территорию редукции можно было только в сопровождении иезуита, либо по предъявлении пропуска.
Залётные визитёры с восторгом описывали набожность, непорочность и чистоту нравов индейцев. "Земля без греха" – так переосмыслили иезуиты "землю без зла" из языческих верований гуарани.
С религией полностью была связана и культурная жизнь редукций. Об этом и поговорим в следующий раз.